“Бабушка, смотри!” - внук бежит ко мне со смятым листком бумаги.
Раз год они в садике, подозреваю, что в диагностических целях, рисуют свою семью.
Так что я знаю, что тут самое главное выключить психолога. Он, правда, собака, лезет, но у меня воля о-го-го!
Пытаюсь понять кто есть кто. Узнаю только собаку, дом, солнце и, кажется, бабочку. Остальные три фигуры могут быть кем угодно.
“Где кто?” - спрашиваю тихонечко у дочки.
“Я с красными волосами”.
Внук мой робкий шепот все же услышал.
“Бабушка, я не помнил какого цвета у тебя волосы, поэтому ты себя не узнала. Вот ты, вот я. А это дерево. Оно очень большое. Нравится?”
“Очень красивый рисунок! Какие мы все улыбающиеся. Даже Бакс”. Кто еще не знает, Бакс наша собака.
Психолог рвется расспросить, но бабушка побеждает, и я бескорыстно любуюсь шедевром.
Профессиональный зуд - от него никуда не денешься. Свою собственную встречу с собственным психологом начинаю с демонстрации и обсуждении рисунка.
“Ты его обязательно сохрани”, - говорит коллега.
“Конечно! Я на них на все ставлю даты и складываю в папку”.
“Это правильно. Будет ему что предъявить, когда пойдет поступать на клиническую психологию”.
Посмеялись.
“С будущей профессией одного внука уже определились. Вот и славно”, - подумала я.
На снимке еще не подозревающий о своем психотерапевтическом будущем внук окунает посуду в микву.
